Япорно. "Хентай" значит "извращенный"

Японцы потрясли мир кинокартиной "Империя Страсти", которую одни сочли порнографией, а другие - произведением искусства. Между тем сейчас завоевывают мир совсем другие японские картинки. Кое-кто их тоже называет порнографией. А другие соглашаются.

Империя, здрасьти!

По качеству масскультовой продукции, в отличие от технологий, Япония далеко не впереди планеты всей.

Фантастические фильмы по качеству спецэффектов существенно уступают голливудским блокбастерам, научная фантастика ничем не лучше современной российской, японские самурайские боевики требуют приличного знания истории (в отличие от гонконгских боевиков с боевыми искусствами), а музыкальные видеоклипы даже самим японцам не очень нравятся.

Однако есть две, с позволения сказать, области культуры, в которых Япония уже на протяжении пятнадцати лет удерживает мировое первенство. Это анимация (по-японски "аниме") и комиксы ("манга"). А на стыке анимации, комиксов и традиционной для японской культуры эротики процветает третья составляющая японского культурного экспорта - рисованные эротика и порнография, которые называют "хентай" (от японского "хентай" - "ненормальный", "извращенный").

Эротическая графика сопровождала японцев на протяжении всей их истории. Самые древние известные нам японские рисунки содержат, в частности, изображения огромных фаллических символов и всякого "такого". Это и немудрено: в японской мифологии множество мифов с сексуальными мотивами, начиная с описания порождения первыми богами самой Японии.

Расцвет эротики и порнографии, уже не имеющей прямого отношения к мифологии, пришелся на XVII-XIX века - время правления сёгунов (военных диктаторов) клана Токугава. Опасаясь восстаний и народных волнений, сёгуны Токугава жестоко подавляли все попытки мастеров культуры рассуждать на политические темы, зато не имели ничего против эротической массовой литературы и живописи. Именно Токугава создали во всех крупных японских городах кварталы публичных домов, ставшие центрами культурного досуга горожан.

Но сёгунов у кормила власти сменил император-реформатор Мэйдзи, и его сподвижники всерьез занялись борьбой за нравственность. Задумав перестроить страну по образцу Англии, Пруссии, Франции и США, они начали во второй половине XIX века так называемые реформы в европейском стиле. Следуя прусскому уголовному законодательству, они включили в уголовный кодекс Японии 125-ю статью, запрещавшую не только порнографию, но и эротику.

Прошло время, но эта статья существует до сих пор. При этом она настолько не вяжется с традициями полуторатысячелетней японской культуры, что в полном объеме не действовала никогда. Вот уже более ста лет юристы изобретают все новые толкования, смягчающие содержание этой статьи, а издатели придумывают все новые уловки, позволяющие обходить остающиеся ограничения. Совсем отменить эту досадную статью не позволяет уважение к истории, которое в Японии традиционно сильно.

Тем не менее, до 30-х годов XX века эротика в стране находилась под запретом. Положение, как ни странно, изменилось с приходом к власти военных: милитаризм в Японии всегда совмещал запрет политики и расцвет эротики.

После Второй мировой страна была оккупирована американскими войсками. Администрация генерала Макартура переписала японскую конституцию и приложила немало усилий для того, чтобы превратить Японию в демократическое государство в американском понимании этого слова. Однако менять 125-ю статью УК американцы не стали: сходные законы в то время действовали и в США.

Секс и бомбы

В стране царила разруха, народ приходил в себя после ядерной бомбардировки, а молодые художники вдруг начали бойко рисовать комиксы. Хотя сказать "начали" неверно: уже в конце XIX - первой половине XX века в Японии сложилась мощная индустрия по созданию комиксов, а сама традиция японских комиксов к тому времени насчитывала более 700 лет. (Конечно, в средневековой Японии слова "комикс" не было.)

Японские комиксы, в отличие от американских, были черно-белыми. Благодаря этому даже при печати на бумаге низкого качества удавалось добиться высокой четкости рисунка.

Давно известно: если много молодых и талантливых людей по всей стране одновременно начнут заниматься каким-то делом, жди резкого подъема в этой области. В послевоенной России такой подъем пережила физика, в Японии - создание комиксов.

Среди комиксеров даже были свои гении. Например, Осаму Тэдзука (1926-1989), которого в Японии называют "богом комиксов", а его произведения изучают в школе. Тэдзука - один из немногих комиксеров в истории, который удостоился полного академического собрания сочинений (общим объемом 150 тысяч страниц).

Подлинное величие Тэдзуки, конечно же, заключалось не в его плодовитости: среди его комиксов множество проходных и малоинтересных. Однако если до войны комиксы в Японии были двух видов: взрослые (карикатуры и эротика) и детские, то Тэдзука с учениками создал подростковый комикс, сочетающий раскованность комиксов взрослых с завлекательностью детских. Добавьте к этому сложность сюжетов, которой раньше в японских комиксах не наблюдалось, и вы поймете феномен Тэдзуки.

Достоинства новых комиксов читатели оценили сразу же. Уже вторая работа Тэдзуки разошлась в 1947 году тиражом 400 тысяч экземпляров - рекорд для разоренной страны, в которой не все могли найти деньги даже на чашку риса.

Веселые истории журнал покажет наш

Разумеется, темы эротики и секса ученики и последователи Тэдзуки игнорировать никак не могли, причем не только по художественным, но и по коммерческим причинам: ведь именно подростки особенно интересуются "этим". Первым спокойствие нарушил Го Нагай (р. 1945), ученик Сётаро Исиномори, ближайшего друга и ученика Тэдзуки. В 1968 году он начал публиковать в мужском подростковом журнале "Сёнэн джамп" юмористически-эротический комикс "Школа бесстыдников".

"Школа" произвела эффект разорвавшейся бомбы. Почти что атомной. Наиболее активные родители создали комитеты защиты нравственности и устраивали публичные сожжения журнала с комиксом. Однако для этого им надо было его предварительно купить - и тиражи "Сёнэн джамп" резко пошли вверх. А издателям и Нагаю только того и было надо. В ответ на обвинения Го Нагай создал еще более откровенный и уже не столько юмористический, сколько жестокий комикс "Семейка Абасири", который прославил его. На этом краткая история борьбы японских родителей с хентаем закончилась - его признали в правах.

К тому времени Тэдзука закончил реформировать комиксы и занялся анимацией. До него японская анимация была лишь бледным подобием американской. Мэтр предложил идти другим путем - не соревноваться с Диснеем в создании дорогих полнометражных фильмов для семейного просмотра, а создавать телевизионные сериалы, рассчитанные на конкретную аудиторию: отдельно - для детей, отдельно - для подростков, а со временем - и для взрослых. Тэдзука не только создал первую в Японии анимационную студию, работающую для телевидения, но и выпустил в 1969 году первый в истории анимации полнометражный мультфильм "Сказки 1001 ночи" с рискованными эротическими сценами.

Впрочем, в отличие от "Школы бесстыдников", "Сказки" не произвели такого уж фурора. Японская публика была просто не готова к восприятию эстетской анимации, даже если она содержала эротические сцены. Поэтому до середины 80-х хентай в японской анимации встречался редко - его можно было найти только в комиксах.

В 1983 году будущий классик жанра Мамору Осии выпустил первый в истории Японии анимационный фильм, предназначенный для продажи на видео. Это был переломный момент не только в истории японской анимации вообще, но и хентая в частности. Ведь понятно, что на видео можно выпускать гораздо более рискованные вещи, чем это допустимо на телевидении или в кино.

Уже в следующем, 1984 году появилось сразу два эротических анимационных видеосериала: "Лолита" и "Сливки первой ночи". Последний стал особенно популярен, так как сочетал секс и эротику с пародиями на популярные комиксы и телевизионные фильмы. Большая часть его серий не были объединены персонажами и сюжетами, а представляли собой отдельные новеллы разных жанров. Все их объединяло то, что в каждой серии был как минимум один половой акт. Помимо разных сюжетов в сериале имелся большой набор известных половых извращений.

Уже следующий значительный хентайный видеосериал "Парень-бродяга" (1987-1989), более известный по оригинальному японскому названию "Уроцукидодзи", прославил японскую анимационную порнографию за пределами страны. Его выход в США и Англии в начале 90-х годов произвел фурор. Никогда раньше за пределами Японии не появлялся анимационный фильм, где откровенная порнография сочеталась бы со сложным мистическим сюжетом. Ранее считалось, что это невозможно - не только в анимации, но и в кино.

В этом отношении "Парень-бродяга" остался уникальным. Позже было несколько попыток создать нечто подобное, однако они проваливались: получались либо чистая порнография, либо сюжетный фильм с элементами эротики.

Страна восходящего хлопца

Чем же японская рисованная порнография отличается от европейской "живой" и чем она привлекает зрителей? Прежде всего персонажами. Европейская порнография рассчитана на взрослых, ее герои и актеры - взрослые люди, пусть иногда и пытающиеся изображать подростков. Японская порнография в основном рассчитана на подростков, и ее герои - подростки.

Почему так? Во-первых, до наступления эпохи Мэйдзи юношам разрешалось жениться в четырнадцать, а девушкам - выходить замуж в двенадцать лет. Это примерно соответствует началу полового созревания. Так что сравнительно до недавнего времени "дети", по европейским представлениям, считались в Японии вполне взрослыми людьми, им разрешалось создавать семью и обзаводиться детьми.

Во-вторых, в Японии никогда не скрывали от детей существование секса. Особенно это относится к мальчикам, от которых требуется демонстрировать "мужественность" - откровенный интерес к девушкам. А тех, кто этого избегает, стараясь вести себя по-европейски вежливо, воспринимают как ненормальных и "немужественных".

В-третьих, подростковая красота считается в Японии наиболее привлекательной. Как японцы предпочитают мимолетное очарование цветка сакуры пышной розе, так и в женщинах их больше привлекает красота юных скромных девушек, а не роскошные формы дам бальзаковского возраста. Впрочем, здесь же кроется причина успеха хентая в Европе, Америке и у нас. Мужчинам приятно наблюдать за сексуальными приключениями юных прелестниц. Причем, в отличие от настоящей порнографии с участием девочек-подростков, тут не может быть моральных терзаний: во время "съемок" никто не пострадал.

Другое существенное отличие японского порно от европейского - масштаб насилия вообще и садомазохизма в частности. Однако это не результат какой-то прирожденной извращенности японцев, а влияние китайского учения о гармонии инь и ян, мужского и женского, горячего и холодного, добра и зла.

Любовь - счастье, секс - материализация этого счастья. Но, согласно древнекитайской философии, счастье неотделимо от страдания, боли. Поэтому вот уже несколько веков японцы изучают искусство "сладкой боли": связывания, побоев и так далее. Это не могло не найти отражения в порнографии. При этом если в европейской садомазохистской порнографии обычно унижают мужчин, то в японской - связывают юных девушек. Это считается наиболее гармоничным с точки зрения японского секса. Конечно, в реальности мало кто из японцев практикует садомазохизм: он кажется им слишком сложным и опасным.

Все это не проходит бесследно для японских подростков, однако ведет к несколько неожиданным результатам. Можно было бы ожидать, что японские юноши будут склонны к сексуальному насилию. Однако этого не происходит - поскольку молодые люди не находят в жизни девушек, хоть немного похожих на героинь комиксов и мультфильмов, у них развивается нидзикон - "комплекс двухмерности", любовь к нарисованным персонажам и отказ от сексуальных отношений с реальными женщинами. Термин был придуман в шутку, но сейчас он уже признан психиатрами. Все больше молодых японцев страдают этим нарушением психики. В попытке исправить положение аниматоры и художники стараются приблизить своих персонажей к реальности, делая их менее "идеальными" и более похожими на настоящих молодых японцев.

А между тем хентай уже шагает по России. Появились русские художники, умело копирующие стиль японских комиксов. Есть несколько клубов любителей хентая и множество сайтов в Интернете. Нет сомнения, что совсем скоро в типографиях Костромы и Иркутска начнут печатать хентайные журналы. Готово и удачное название - "Извращенец".

Борис Иванов