Кишки

Вдохните глубже. Эта история длиной на столько, сколько вы продержитесь на вдохе или немного дольше. Слушайте быстрее.

Один мой знакомый в 13 узнал о «привязке». Это когда мужика имеют фаллоимитатором. Стимулируйте простату и, говорят, что можно получить взрывной «оргазм без рук». В этом возрасте парень был просто сексуальным маньяком. Искал как ещё можно оттопыриться. Он идёт в магазин, покупает морковь и смазку. Для исследований. Потом он соображает как это подозрительно будет выглядеть на кассе супермаркета: на движущейся ленте одинокая морковка и любриканты, на это всё любопытно пялятся покупатели. Все знают, какой он задумал занимательный вечер.

Итак, мой знакомый, он покупает молоко, яйца, морковь – всё необходимое для морковного пирога. И вазелин. Как будто будет засовывать в жопу морковный пирог.

Дома он чистит морковку, мажет вазелином и засовывает в жопу. Ничего не происходит. Никакого оргазма. Только задница болит.

Мать зовёт его на ужин. Говорит, чтобы спускался немедленно.

Он вытаскивает морковку из задницы и прячет скользкий вонючий инструмент в куче грязной одежды под кроватью.

После ужина он идёт искать морковку, а её нет. Пока он ужинал, мать унесла все шмотки в стирку. Она естественно не найдёт смазанную вазелином вонючую морковку, которую он аккуратно чистил кухонным ножом.

Так вот, мой знакомый, он ждёт и ждёт, когда родители ему устроят взбучку за его эксперименты. А они этого не делают. Даже сейчас, когда он взрослый, невидимая морковка преследует его на рождественский ужин, в каждый день рождения. На день благодарения, воображаемая морковка летает над родителями, бабушками и дедушками. То, о чём просто нельзя сказать.

Во Франции говорят: «лестничная мудрость». По-французски - esprit de l'escalier. Это когда понимаешь что-то слишком поздно. Вы на вечеринке и вас оскорбляют. Вы хотите сказать что-то в ответ. Под давлением публики вы защищаетесь, но невнятно. Но как только вы уходите с вечеринки…

Именно на ступеньках к выходу начинается волшебство. Вы находите именно те слова, что хотели сказать. Безукоризненный контраргумент.

Это дух лестницы.

С другой стороны, даже у французов нет названия околесице, которую вы нагородили невпопад под давлением. Эти глупые, нелепые ответы и действия.
Некоторые поступки настолько низки, что и назвать-то их трудно. О них вообще трудно говорить.

Школьные психологи и эксперты по детскому суициду говорят, что есть такая тенденция подростковых самоубийств: задохнувшиеся во время мастурбации. Родители находят своих чад с полотенцем, завязанным на шее, подростки мертвы, сперма повсюду. Мертвая сперма. Конечно, родители всё приводят в порядок, подростков одевают. Пытаются сделать так, чтобы всё выглядело… намеренно по крайней мере… Обычное печальное подростковое самоубийство…

Другой мой знакомый, школьный приятель, пересказывал байки брата-морпеха о том, что на Ближнем Востоке дрочат по-другому. Брат служит в какой-то верблюжьей стране, где на рынке продают что-то типа навороченных ножей для писем. Каждая такая штука – это полированный прут из бронзы или серебра, длиной с руку, с большим утолщением на конце – шариком или ручкой, типа как у меча. Брат-морпех говорит, что арабы делают так, чтобы член стоял, и засовывают в него эту штуку на всю длину. Дрочат с железкой внутри и это приятнее, чем обычно. Более интенсивно.

Это тот брат, который присылает иностранные фразы.. Французские, русские. Советы по мастурбации.
После такого младший брат наверняка в один прекрасный день не пойдёт в школу. Позвонит вечером кому-нибудь, чтобы взять домашнее задание, и пропадёт на пару недель. Его госпитализируют.

Он будет лежать в одной палате с больными, которым оперируют кишки. Будет рассказывать, что у них на всех один телевизор. У него только занавеска для того, чтобы уединяться. Его родители не придут навещать. По телефону он говорит, что родители готовы убить брата-морпеха.

По телефону парень расскажет про день, когда он немного накурился. Дома, в спальне он лёг на кровать, зажёг свечку и листал порножурналы, хотел подрочить. Это брат ему присоветовал. Арабскую мастурбацию. Парень ищет вокруг что-нибудь, чем можно это сделать. Шариковая ручка великовата. Карандаш тоже большой и грубый. Но засохшая полоска воска, слезающая по свече – это может подойти. Он отковыривает эту полоску ногтем, крутит её между ладонями, выравнивает.

Накуренный и озабоченный порнографией, он засовывает кусок свечи в отверстие члена. Кусок воска торчит сверху, и парень приступает к напряженной работе.

Даже сейчас он говорит, что арабы чертовски умны. Они изобрели новый способ мастурбации. Лёжа на кровати парень уже не замечает воска. Он в одном толчке от оргазма, когда куска свечи уже не видно.
Он весь ушёл внутрь – этот воск. Далеко внутрь. Так далеко, что парень уже даже не чувствует.

Мать зовёт его на ужин. Говорит, чтобы спускался немедленно. Он и тот парень с морковкой- разные люди, но живут примерно одной жизнью.

После ужина у парня начинают болеть внутренности. Он понимает, что это всё свечной воск и может надо помочиться, чтобы всё вышло. Теперь у него болит поясница. Почки. Он не может стоять.

Парень лежит на больничной койке, говорит по телефону. Можно услышать, как в палате звенят колокольчики, слышны возгласы - кто-то смотрит викторину по ящику.

Рентген показывает, что в мочевом пузыре что-то продолговатое, согнутое пополам. Длинная, тонкая буква V внутри у парня. Собирает минералы из его мочи. Становится всё больше, с налипающими на неё кристалликами кальция. Болтается от стенки к стенке, царапая стенки мочевого пузыря, блокируя выход мочи. Почки заблокированы. Из члена выходит только кровавое нечто.

Парень и его родители, всё семейство, смотрят на рентгеновский снимок, вместе с докторами и медсёстрами, разглядывают эту восковую V, белеющую правдой. Арабы оттопыриваются. Как написал брат-морпех.

По телефону парень плачет.

За операцию на мочевом пузыре они заплатили из денег, которые копили для колледжа. Одна глупая ошибка, и он уже не станет адвокатом.

Засовывать в себя всякие вещи. Засовывать себя во всякие вещи. Свечка в члене или голова в петле, мы знали, что это не к добру.

Я как-то попал в беду из-за того, что я называл «нырянием за жемчугом». Это означало высиживание нагишом на дне бассейна. Я глубоко вдыхал, нырял на дно и снимал трусы. Сидел там две-три минуты.
Этим подводным дрочиловом я себе хорошо натренировал лёгкие. Если бы дом был моим, я бы так делал весь день. Когда я кончал, сперма плавала в бассейне большими белыми хлопьями.

Потом было ныряние, чтобы всё это собрать. Собрать по кусочкам и аккуратно вытереть о полотенце. «Ныряние за жемчужинами». Даже при том количестве хлорки, я волновался о сестре. Или боже упаси, о матери.
Это было моим самым большим страхом: моя сестра-подросток-девственица, думая, что просто толстеет, родила бы двухголового дебила-ребёнка. Обе головы моих. Я, папа и дядя. В итоге тебя достаёт не то, чего боишься.

Лучшая часть ныряния за жемчугом было сидение на выпускном клапане насоса бассейна. Голышом.

Как сказали бы французы – «кто не любит, когда им обсасывают зад?». И всё же, в одно мгновение ты просто оттягиваешься, минутой позже, ты уже тот, кто никогда не станет адвокатом.

В одно мгновение я устраиваюсь поудобнее на дне бассейна и небо в волнах, светло-голубое, сквозь два метра воды над головой. Мир безмолвен за исключением стука сердца, эхом отзывающегося в ушах. Желтые в полоску плавки обмотаны вокруг шеи на всякий случай, если друзья или соседи нагрянут, чтобы спросить почему я прогуливаю футбольную тренировку. Давление в дыре насоса щекочет мою белую тощую задницу.

В одно мгновение мне достаточно воздуха и член в руке. Родители уехали на работу а у сестры танцы. Никто не вернётся домой до вечера.

Рука доводит меня до вершины и я останавливаюсь. Я всплываю, чтобы вдохнуть. Ныряю и снова сижу на дне.

Делаю так несколько раз.

Наверное поэтому девушки хотят залезть тебе на лицо. Это давление, это как вечно срать. Мой член стоит и моей заднице хорошо, мне не нужен воздух. Сердце бьётся в ушах, я сижу под водой, пока перед глазам не начинаются вспышки. Ноги выпрямлены, сижу на бетонном дне. Пальцы ног синеют и отекают от долгого нахождения под водой.

И вот, я даю этому случится. Выпускаю белые хлопья. Жемчужины. И тогда мне становится нужным воздух. Но когда я отталкиваюсь вверх, я не могу оторваться ото дна. Задница застряла.

В скорой помощи тебе скажут, что примерно 150 человек в год так гибнут, засасываемые насосом бассейна. Цепляются длинными волосами или задницей, и тонут. Каждый год в огромных количествах. Большинство – во Флориде.

Люди об этом не говорят. Даже французы, которые обо всём говорят. Поднимаю одно колено, забрасываю ступню под себя, потом вторую ступню. Отталкиваюсь от дна. Отталкиваюсь, взмываю, отрываюсь от бетона, но не получаю воздуха.

Бью воду ногами, гребу руками изо всех сил, я уже на полпути к поверхности, но не выше. Сердце бьётся всё чаще и громче.

Белые вспышки перед глазами, я смотрю вниз и не верю глазам. Эта толстая белая верёвка, змея с венами, синяя, белая с кровавыми пятнами. Она тянется из отверстия в дне и держит меня за зад. Вены кровоточат, красная кровь становится под водой чёрной и отделяется от змеи. Кровь растворяется в воде и внутри змеи можно увидеть полупереваренную пищу.

Только так можно всё объяснить: ужасное морское чудовище, морская змея из глубин, пряталась на дне бассейна, чтобы меня съесть.

Я бьюсь с ней, вырываю частично из отверстия на дне, но я по-прежнему не достаю до поверхности и эта тварь держит меня за зад. Ещё один толчок – и я ближе к поверхности. Внутри змеи видны кукуруза и арахис. Оранжевые шарики. Это витамины, которые отец дает мне, чтобы я набирал вес. Чтобы получить стипендию и попасть в футбольную команду колледжа. С железом и омега-три-жирными кислотами.

И только вид этой витаминки спасает мне жизнь.

Это не змея. Это мои кишки, размотанные из меня. Врачи называют это пролапсом. Мои кишки засасывает в канализацию.

В реанимации тебе скажут, что насос бассейна засасывает 80 галлонов воды в минуту. Это 400 фунтов давления. Большая проблема в том, что у тебя внутри всё взаимосвязано. Задница - лишь дальняя точка по пути ко рту. Если отпустить всё, насос вытащит мои внутренности до языка. Представьте дерьмо весом 400 фунтов и то, как оно вас может вывернуть наизнанку.

Я могу сказать, что кишки не причиняют много боли. Это не кожа. То, что вы перевариваете, врачи называют фекальными массами. Грязная масса с кукурузой и арахисом и зелёным горошком.

И этот суп из крови и кукурузы и дерьма и спермы и арахиса плавает вокруг меня. Даже при том, что кишки выпадают из меня, я пытаюсь напялить плавки.

Боже упаси родителей увидеть мой член.

Одна рука зажата в кулак у задницы, вторая пытается одеть плавки. Не одеваются. Хотите узнать каковы на ощупь ваши кишки? Купите тонкие презервативы. Достаньте один, растяните. Засуньте в него арахисовое масло, смажьте вазелином и подержите под водой. Попробуйте порвать. Слишком скользко. Невозможно удержать.

Презервативы – это просто старые добрые кишки.

Вы видите к чему я это вся?

Вы замешкались на мгновение и вас разделали.

Вы всплываете к поверхности чтобы вдохнуть и вы разделаны.

Вы не плывёте и вы тонете.

Это выбор между смертью сейчас или минутой позже.

Мои родители после работы найдут большой голый зародыш, свернувшийся в себя. Плавающий в мутной воде их бассейна. С вынутыми из зада венами и запутанными кишками. Противоположность парню, повесившемуся случайно во время мастурбации. Это тот ребёнок, которого они забирали из роддома 13 лет назад. Это тот парень, который как они надеялись, получит футбольную стипендию и МБА. Позаботится о них в старости. Вот их мечты и надежды. Плавают. Голые и мертвые. А вокруг – молочные жемчужины спермы.

Или так, или родители найдут меня замотанного кровавым полотенцем, вырубившегося по пути от бассейна в кухню у телефона, с кусками внутренностей на ноге, торчащими из плавок.

Об этом даже французы не говорят.

Этот старший брат-морпех, он меня ещё одной хорошей поговорке научил. Русской. Вот как мы говорим «нужно, как дыра в голове», русские говорят «Мне это надо, как зубы в заднице». –

«Mne eto nado kak zuby v zadnitse»

Это как рассказы о том, как животные, попавшие в капкан отгрызают себе лапы. Каждый койот вам скажет, что пара укусов это лучше, чем умереть.

Блин… даже если вы русский, в один момент вы захотите иметь такие зубы.

Иначе вам придётся изогнуться. Одну руку под колено и ногу к лицу. Кусаете собственную задницу. Воздух кончается и вы прокусите что угодно, чтобы всплыть.

Это не из тех историй, что расскажешь девушке на первом свидании. Ну если конечно хочется по оконцовке поцеловать её. Если я скажу вам об этом вкусе, вы больше никогда не будете есть кальмаров.

Тяжело сказать, от чего мои родители были в большем шоке: от того как я вляпался в это или от того как спасся. После больницы мама сказал: «Ты не знал, что ты делал, дорогой. У тебя был шок». И она узнала как варить яйца в мешочке.

Все эти люди с отвращением меня жалеющие..

Мне это было надо как зубы в жопе.

Мне часто говорят, что я худой. Люди на вечеринках злятся, когда я не ем их ростбиф. Он меня убивает. Варёная ветчина. Всё, что накапливается у меня в кишках больше чем на два часа, выходит всё ещё цельной пищей. Домашнего приготовления бобы или тунец. Я встаю и оно всё плавает в унитазе.

После того, как вам заново перемоделировали кишечник, вы не очень хорошо перерабатываете пищу. Большинство людей имеют двухметровую толстую кишку. Я счастлив, что у меня осталось три сантиметра. И мне никогда не давали футбольную стипендию. И МБА. Оба моих друга – тот, что со свечкой и тот, что с морковкой, они выросли и повзрослели, а я никогда не набирал вес на фунт больше, чем когда мне было 13.

Ещё одна проблема – родители заплатили большие деньги за этот бассейн. В итоге папа сказал чистильщикам, что это была собака. Собака упала и утонула в бассейне. Её затянуло насосом. Даже когда мастер достал фильтр и вытащил кишки с оранжевой витаминкой, отец сказал, что «собака была спятившей».

Даже из окна моей спальни было слышно, как отец сказал. «Мы никогда не могли оставить пса без присмотра, даже на секунду»…

А потом у сестры не пошли месячные.

Даже после того, как они сменили воду в бассейне, когда они продали дом и мы переехали в другой штат, после аборта моей сестры, мои родители об этом не говорили.

Никогда.

Это наша невидимая морковка.

А вы. Вы можете теперь сделать полный вдох.

У меня до сих пор не получается.

Чак Палланик